И я, и я про Лужкова

Во всей этой истории бесит больше всего то, что приходиться постоянно утираться, сглатывать, размазывать по лицу и снова утираться. Самые смелые позволяют себе отплевываться, некоторые даже нарочито демонстративно.
"До" приходилось утираться, потому что все всё знают, но сделать с этим ничего нельзя. "После", потому что "можно" стало только  по команде.
Нас в этом театре даже за зрителей не держат. Мы рота срочников, которых подвыпивший лейтенант по разнарядке пригнал в этот грёбаный ТЮЗ для массовки. Содержание и драматургия происходящего на сцене волновать нас не должна, радуйтесь, ссуки, что по плацу в дождь не маршируете. Основная задача в нужных местах хлопать или свистеть по условному сигналу.  Некоторые гордятся, что втихаря не хлопали, некоторые даже позволяют себе не свистеть - основная масса просто дремлет, свистя и хлопая в нужных местах руководствуясь рефлексами заложенными генетически.

Кончится это может только  так,  как  это кончалось всегда. Произойдет что-нибудь из ряда вон,  нефть станет снова стоить 18 долларов за барель, всё на хуй ёбнется, приморские партизаны из обреза завалят Путина на трассе Чита-Хабаровск, а тысячи людей в Москве будут говорить, что путинская тирания рухнула из-за их активной гражданской позиции и участия в партии "Солидарность".

 Так, в конце 80х все поголовно стали невъебенными диссидентами, и уверяли, что их КСПшные песни про пиратов у костра расшатали СССР до такой степени, что Солженицину вместе с Сахоровым и не снилось, не говоря уже про цены на нефть.

Акселератка

Вынув, в сотый раз,  изо рта десятимесячной дочери телефон мама обнаружила, что та случайным нажатием кнопок умудрилась записать небольшое видео с ковром в главной роли.

- На youtube сама выложишь? - со вздохом спросила мама, и обреченно вернула телефон Веронике Алексеевне.